Жизнь — это терпение. Терпи, работай, и получишь шанс.

Мне все равно, что обо мне говорят. Они имеют право верить во что угодно. А я имею право тяжело работать и не отвлекаться на глупости.

Лет до восемнадцати я ужасно боялся боли. Люди думают, я был смелым всю свою жизнь. Ничего подобного, я был маменькиным сынком.

Я был девятым ребенком в семье. Они все были здоровее меня, и мне пришлось научиться драться.

Я начал боксировать в восемь лет. В первом же бою я стал чемпионом кружка. Я дрался с парнем по имени Премиум Рэйчер. Я ударил его один раз — это был кросс справа, он начал плакать, и бой остановили.

Один чувак сказал мне: «Ты можешь стать чемпионом мира в тяжелом весе». Я ответил, что мне только восемь лет. «Ну тебе же не всегда будет восемь», — сказал он. Я поверил, потому что на следующей неделе мне исполнялось девять. Тогда я решил стать чемпионом по боксу.

Я первый раз увидел своего отца, когда мне было 21. Я уже был миллионером и совершенно в нем не нуждался.

Когда Тайсон откусил мне кусок уха, я очень удивился, я такого никогда не видел. На ринге тебе могут двинуть головой или локтем. Но кусаться среди боксеров не принято. Я был изумлен и шокирован.

Я простил его в тот же день. Это было правильное решение, но оно очень тяжело мне далось.

Моя мама порола меня трижды в день. Тогда я думал о ней плохо, но повзрослев, понял, что если бы не она, я закончил бы в тюрьме, как Тайсон, или на кладбище.

Я сочувствую Тайсону. Он хочет, чтобы его воспринимали нормальным человеком, но наделал много такого, о чем люди не забудут. У Майка не было такой матери, как у меня. Он много читает, он явно не дурак, но слишком импульсивен. Человек, которого кидает из крайности в крайность, выглядит клоуном.

Я все еще люблю Майка. Это бесы, вселившиеся в него, заставляют его делать глупости.

Когда я был пацаном, я думал, что мужчина должен быть жестким, не сдаваться, не плакать и терпеть боль. Став мужчиной, я вижу, что нельзя быть достаточно крутым.

Когда тренируешься годами, тебе не о чем сожалеть, даже если ты не сумел стать чемпионом. Ты все равно стал лучше.

После победы над Бастером Дугласом (25 октября 1990 года Холифилд выиграл первый чемпионский титул нокаутом в третьем раунде. — Esquire) до меня дошло, что всю жизнь мне говорили неправду. «У тебя не получится. Ты слишком маленький». В тот момент мне стало легче дышать.

Что толку стать чемпионом в тяжелом весе и потерять собственную душу?

Бог не может помочь вам ничего не делать. Вы должны чем-нибудь заняться. Как только вы останавливаетесь, он присаживается и гадает, когда же вы возьметесь за дело, и он сможет вам снова помогать.

В моем возрасте, после стольких лет в боксе, выбираешь противников послабее. С моей стороны было самонадеянным думать, что я побью Криса Берда или Ларри Дональда даже с травмированным плечом. Они спустили меня с небес на землю.

Мой бизнес — это мое тело.

В боксе нет автозаправочных станций. Бензин заканчивается — и все.

В какой-то момент начинаешь понимать, что все дело не в цвете кожи.

В детстве мне не нужно было думать о своей речи, все меня понимали и так. Потом кто-то сказал: «Я видел тебя по телеку. Ты неправильно спрягаешь глаголы». Мне пришлось брать уроки.

Вам кажется, чем больше у тебя денег, тем меньше правил. Это не так.

У каждого хорошего человека за спиной стоит мама.

Ошибку можно сразу исправить. С привычками приходится бороться.

Никому не позволяйте ставить за вас свою подпись.

Как выиграть в драке? Постарайтесь просто уйти, потому что никогда не знаешь, чем она закончится.

Когда я жил в Китае, я ел в Макдональдсе трижды в день. Я не прибавил ни фунта.

Когда мне будет трудно говорить, я забуду, где я живу и кто я, станет ясно, что пришло время повесить перчатки на гвоздь.

Еще несколько боев, мамочка, и я пойду в кроватку.